Дима вдруг услышал нарастающий грохот откуда-то сзади и сверху. Сначала он, было, подумал про пролетающий слишком низко самолет, но, поворачивая голову, он с обволакивающим ужасом понял – валилась крыша ангара, в котором он вот уже два часа ремонтировал свой мотоцикл. Дима в течение пары секунд пытался принять какое-то решение, одновременно цепенея, однако сделать этого так и не успел – гигантская балка, сорвавшись с остова, хлестко ударила его в грудь, и последнее, что Дима успел почувствовать – это скручивающую все мышцы боль вперемешку с непостижимым страхом неизведанного. Потом сознание мгновенно выключилось.
А потом вдруг взяло и включилось… Дима сидел в удобном ортопедической формы кресле, перед ним стоял аккуратного вида пустой стол, справа и слева были большие панорамные окна, за которыми был какой-то белый туман. Вид был такой, будто это было здание на пике высокой горы, с которого можно было разглядывать облака.
Однако ж, напротив Димы, спокойно глядя на него, за столом сидел человек. Он показался Диме ничем не примечательным – совершенно нейтральная одежда, лицо без каких-либо особых черт, среднее телосложение.
- Здравствуйте, – спокойно и негромко сказал человек. – Привыкли? Можете уже говорить?
- Да, - словно вынырнув из какого-то тумана сознания, ответил Дима. – Где это я? Что это?
- Вы умерли. Но еще не совсем. Мы с вами находимся в последней точке вашей жизни, которая называется «Последний разговор».
Человек многозначительно замолчал. Дима вытаращился на него, не веря собственному осознанию происходящего. Прошло несколько минут, прежде чем он решился задать вопрос.
- Это что-то типа суда? Суд после смерти? – обреченно пробормотал Дима.
- Конечно же, нет! – с готовностью ответил человек. – Это не частный и не страшный суд, и никакое воздаяние вам не предусмотрено. Это последний разговор перед тем, как вы окончательно отключитесь. Все, что сейчас происходит, длится в масштабе нескольких секунд, пока ваше тело, хм, переходит в неживое состояние.
- Подождите, а Бог?.. Бред какой-то… Кто вы вообще?
- Ну, можно сказать, что я что-то вроде заложенной в вас микроличности, – без всякого выражения, как автомат, заявил человек.
- Кем заложенной?
- Да никем – так получилось просто с веками. Тысячелетия эволюции человеческого подсознания под влиянием креационизма сформировали в некоторых из вас вот такую личность, которой можно «довериться» в предсмертные моменты. У этого процесса нет цели или какого-то важного назначения – это скорее просто вот такой эффект.
Человек откинулся в кресле и полуприкрыл глаза, будто бы приготовившись дремать. Почуяв неладное, Дима на повышенной ноте обратился к человеку:
- Так, погодите! То есть, я умер, да? И теперь вы здесь, чтобы меня типа утешить, чтобы я спокойно отошел в мир иной?
- Не, это не так, – устало заявил человек. – Я тут не для того, а оттого. Я могу с вами поговорить, ответить на любой ваш вопрос, может помогу что-то вспомнить. Я здесь оттого, что вы верили в бога, такое бывает перед смертью у таких как вы.
- О, как… - Дима растерянно оглядывался по сторонам. – Раз вы отвечаете на все вопросы, так ответьте мне на главный – что будет дальше?
- Дальше будет то, чего вы так всегда боялись – смерть. Без всяких там замудренных штучек, реинкарнаций и божественного вознесения. Просто в нашей условной комнате, где мы сейчас условно находимся, погаснет свет и пропадет звук, а вам станет не о чем думать. Ваш мир исчезнет.
- А-а-а…. – отчаянно протянул Дима, – а почему так получилось?
- Ну, на этот вопрос вы и сами можете ответить – все очень просто, вас завалило крышей, вы же сами это видели. В данный момент происходит процесс исчезновения сознания.
- Не верю! – вскрикнул Дима. – Не верю!
- А и не надо, - человек откинулся на спинку кресла, - просто посидите немного, и все закончится. Я ваш собеседник на это время. Кстати, обратите внимание, что солнце прошло примерно четверть своей траектории до заката. Ваш организм уже на данный момент знает, когда умрет, поэтому в целом уже примерно понятно, сколько времени нам осталось общаться.
Дима только сейчас заметил солнце (он был уверен, что несколько минут назад его не было). Он со стоном уставился на него, неприятно для себя замечая, что оно движется.
В конце концов, какие-то организующие силы взяли верх, и Дима решился продолжить диалог с человеком.
- Хорошо, то есть вы утверждаете, что Бога нет, а сейчас я говорю как бы сам с собой?
- Ну, вы и сами знаете, что бога нет, – печально улыбнувшись, сказал человек. – Вы же не раз видели смерть, трупы, сами хоронили родственников. Видели скелеты и кости, и, несмотря на то, что верили в бога «на всякий случай, чтобы в ад не попасть», отчетливо понимали, что ничего такого нет. Сейчас в вас зреет ужас, я это знаю, так как я – это вы и есть. Но ужас этот абсолютно естественный – успокоите вы его или нет, это ничего не изменит.
Диме постепенно удалось взять себя в руки. А солнце неумолимо приближалось к середине своего последнего пути. Он решил, что надо говорить.
- То есть ты знаешь все? А как такое возможно?
- На самом деле, конечно не все. Но я знаю много больше, чем ты. Это объясняется тем, что в процессе жизни объем усваиваемой, но неосознаваемой информации существенно больше осознаваемой. Но также надо учитывать, что я оперирую только теми знаниями, которые доступны в рамках Последнего разговора.
- Тогда почему упала крыша этого чертова ангара? – выпалил Дима, одновременно обратив внимание на то, что солнце было уже в зените.
- Очень просто – много снега на крыше, ангар старый, сгнивший. Ты и сам видел, что крыша потрескивает, но будь ты мной – ты бы знал это наверняка и никогда бы не стал ремонтировать там свой байк. Но, как я уже сказал, я – это ты, но ты – это не я, поэтому мы здесь и находимся.
- То есть, ты говоришь о том, что любой человек принимает достаточно информации, чтобы избежать подобного рода несчастных случаев?
- Не только. Можно было бы много чего еще избежать и сделать, но тебе это уже должно быть все равно, – человек важно умолк.
Дима силился понять, что же его на самом деле сейчас интересует. Из-за волнения и в то же время какой-то внутренней обреченности, ничего в голову не приходило.
- А что если я прямо сейчас с разбегу кинусь на это окно? – прозрел вдруг Дима.
- Попробуйте. Это довольно очевидное решение, – человек с интересом посмотрел на собеседника.
Дима пару раз глубоко вздохнул и бросился на окно всем весом, однако стекло выдержало, а Дима почувствовал сильную боль, как будто он только что ринулся на бетонную стену.
- Эта боль сейчас, кстати, в вас естественна, – заметил человек, – организм продолжает бороться на уровне отдельных его компонентов, хотя мозг давно знает, что смерть неизбежна.
- Умеете вы обнадежить, - грустно заметил Дима. - А что если я вас сейчас начну забивать до смерти? Не будет это решением головоломки? Вдруг эта «микропрограмма» в вашем лице как раз и мешает моему организму бороться? Вдруг я таким образом дождусь приезда спасателей?
- Ну, я бы не стал вам этого рекомендовать, но и отговаривать тоже не стану. Моя микроличность сформирована под влиянием всего того, что вы знаете о боге – доброго, вечного. Поэтому смерти я не боюсь, и вообще разговариваю с вами только потому, что так вышло.
Человек обидчиво напыжился, а Дима заходил по комнате. Он обратил внимание на то, что ему в голову пришло уже две идеи, а значит, он сможет придумать что-то еще. Солнце, между тем, уже прошло три четверти своего пути.
- А что бы вы посоветовали делать мне сейчас? – со вздохом сказал Дима. – Я вот искренне не понимаю, зачем мне сейчас это все.
- Говорю же, просто эффект, присущий верующим людям. Считайте это за бонус перед смертью, который, между прочим, не все получают. Можете, например, помолиться, но, бьюсь об заклад, что вам этого не хочется, так как ваша вера не подразумевает той ситуации, в которой вы сейчас находитесь.
- Ну почему же не подразумевает? А вдруг это такое испытание или проверка?
- О. А давайте я вам включу картинку – сейчас еще поступают кое-какие сигналы от зрительного нерва правого глаза.
Человек взял не пойми откуда взявшийся пульт и нажал на единственную большую кнопку на нем. В левом панорамном окне Дима увидел страшную картину – перед его лицом торчал кусок арматурины в алой крови, а далее за ней он увидел свою ногу в грязной штанине, которую поперек разделяла проржавевшая балка.
Дима вдруг в ужасе осознал, что он полностью поверил тому, что говорил этот человек за столом напротив. Этот ужас пронзил его насквозь, вселив отчаяние и безнадежность.
- Вы трепыхаетесь, скоро все закончится, – неожиданно для Димы раздался голос человека.
Дима обернулся и увидел, что человек собирает на столе какие-то бумаги.
- Ну все, пора заканчивать, – подытоживая, сказал человек, – солнце уже почти село. Не горюйте – все нормально, так со всеми бывает, вы же знаете.
- А эти бумаги, что это, и зачем оно вам? – ослабевая, спросил Дима.
- А, это… Это я должен передать… - и человек замолчал.
- Кому, кому передать? – в последнем усилии выдавил Дима.
- Да неважно кому, ведь вы все еще верите. А пора умирать.
Свет погас, Дима на какое-то мгновение остался наедине с собой. А дальше рассказывать было уже нечего. Медсестра с пачкой бумаг отправилась записывать время и причину смерти.
RSS
